— облик —
• Человечность: 4
• Мировоззрение: отношение к не-жизни - существовать лучше, чем умереть. Люди — полезны и нужны, без них зверь сожрет нас слишком быстро. Другие сородичи: в этом мире друзей нет, надеяться можно на себя и немного на соклановцев. Честность для наемника нужна - это основной товар: наниматель должен быть уверен, что пока он платит и не подставляет его боец будет верен, после найма каждый сам за себя.

Сухое выдубленное лицо, короткая стрижка. небритость несколько дней. иногда сбривается.
Волосы, в той части что остались, перец с солью. На вид около 40-50 лет, хотя возраст меньше. Глаза серые. Холодные и пустые, зубы желтые,  но целые. Губа вместо улыбки подергивается обнажая левую часть челюсти, кажется что он скалится, но при этом способен на заразительный смех. Хотя это слышат только ближайшие люди.  На руках следы от сведенных татуировок. На теле несколько шрамов - рваный шрам на левом боку, пуля пропорола мышцы, два ровных следа на руке и ноге, несколько следов осколочных травм на торсе. Три ножевых на предплечье правой руки,  два на груди параллельно земле. Память о неправильном уклонении от улара в молодости. Движения осторожные и плавные как у хищника ли человека привыкшего воевать и охотиться.
Рост около 180 см. Масса около 70-80 кг., после армии набрал вес. Несмотря на это фигура не перегружена мышцами, подвижный и сильный силой человека жилистого, а не перекаченного любителя железа.

— история —
• Сир:  Себастьян Кавальер
• Дитя:  нет

Он родился в после военные годы, а точнее в 47 году у русской пары Камневых и носил имя Павел. Как матери удалось заставить написать в метрике именно это, а не французскую форму никто не знал. Она гордилась тем, что сохранила написание повторяющее звучание родного языка.
Мать и отец провели войну в оккупированном Париже, по некоторым данным, они были участниками сопротивления. Отец умер до рождения Павла, не оставив каких-либо серьезных средств семье. А мать пожила всего десять лет после родов. С целью экономии семья перебралась из Парижа в провинцию, где жизнь была намного дешевле.
Мальчишка был, как и многие в те времена, много времени проводили на улице, но был сильно привязан к матери и даже по прошествии времени помнил звучание ее голоса и не забыл родной язык. Смерть матери подкосила пацана. Пресс отличия от остальных, в знании еще одного языка, в вероисповедании, отделил от остальных, заставил замкнуться и проявиться жесткости. А направление в католический приют, особенно после рассказов матери о его корнях и вере вызвало протест. Неудивительно, что все это привело к побегу. Вполне очевидно, что 12-13 летний пацан быстро нашел «друзей», которые не слишком искали отличия, на улицах после военного Марселя, и еще до совершеннолетия он оказался втянут в преступную жизнь. Самым малым «подвигом» стало стояния на шухере при свершении краж и грабежей,  потом стало интереснее: он помогал при контрабанде. И венцом такой карьеры  стало участие в разборках банд, в которых Пашка открыл счет трупам, сначала в запале массовой драки. Однажды удача от них отвернулась, и из такой разборки «русский» выбрался один, его приятели были перебиты «конкурентами».
Потом по наводке «старших» была «месть» за «своих»: «русский щенок» в одиночку убил пару членов конкурирующей группировки. Разумеется далеко не в один момент, это была охота. И парень сумел выследить «цели» «виновные» в смертях его «друзей».
Подловил одного в подъезде, где всадил в него две пули, а второго на улице, когда  тот на свою беду решил срезать дорогу. Вот только пославший «исполнителя» не учел что шкету исполнилось 18, а значит ему реально грозила петля.
Полиция подобралась слишком близко к бойцу. Они начали наводить справки, проверять видели ли его недалеко от мест совершения, при этом те кто давал показания "поделился" вопросами интересовавшими легавых с «щенком». Камнев не был дураком и понимал что его вызов в комиссариат и задержание вопрос дней, максимум недель. Ему потребовалось исчезнуть. Тут возник призрак структуры, которая могла «помочь» ценой многих лет жизни. Но это лучше, чем тюрьма или смертный приговор как рассудил убийца, войдя в вербовочный пункт.
Так в жизни уличного мальчишки появился Иностранный Легион и после обучения он вызвался не в рядовые части, а во второй парашютно-десантный полк, четвертый батальон — батальон обеспечения - разведка, снайпера, минометы, саперы и прочие специалисты, которых прикрепляли для выполнения миссии к другим частям. Конечно его биография была не чиста и в других частях французской армии ему были бы не рады, но Легион давший приют многим, включая бывших бойцов вермахта, не готовых отвечать на вопросы, защищал их от полиции и общества. Отъявленные головорезы это ценили, Первый полк, в котором и собрали тех, кто воевал не стой стороны героически дрался при Дьен-Бьен-Фу, проводил жестокие рейды по Алжиру. А расформирован был по приказу Де Голля, который не простил их готовности еще раз взять Париж, в ответ на признание независимости Алжира.
Второй полк "пощадили", и его бойцы кровью, своей и чужой, подтвердили верность... 
Десятилетие Поль болтался по всему миру где хоть как-то были видны интересы Франции. Татуировки, шрамы, закопанные друзья, кровавая месть, карательные акции, убийства каких-то феллахов, пытки. С начала он был рядовым исполнителем, потом руководил как сержант, командование заводило речь об учебе на офицера, но парень отказывался. Он продолжал ощущать себя чужим.
Прошли годы и по истечении срока службы из ворот части уже в Олбани вышел человек с новым именем и новыми документами. Но в отношении его психики новым он не стал, его мир так и остался разорванным на две части - свои за которых надо драться и которых надо поддерживать всеми силами, и остальные, которых нельзя считать людьми, нельзя в них видеть равных, они просто мишени в прицеле. Поль просто не заметил, что список "своих" опасно уменьшился, его подозрительность, жесткость и неуживчивость все сильнее отрывала его от людей. Его жестокость, звериная хитрость, чувство опасности, чутье, которое позволило выжить и на улицах портового Марселя, и джунглях Африки, и в пустынях других континентов только обострилась.
Он ткнулся в полицию, с новыми документами, его выставили. К пожарным, та же история. В детективное агентство, даже сторожем -  везде видя свежий паспорт и предполагая, где такие дают, ему отказывали. Путь вернуться на улицы уже в качестве подготовленного бойца банд был отвергнут. Поль хорошо знал цену себе и предложения, которые он слышал были ему оскорбительны, с учетом рисков услышать смертный приговор.
Мужчина, помыкавшись, обнаружил, что скопленные деньги испаряются с невероятной скоростью, а поступлений не предвидится. Его навыки, полученные на службе, никому с этой стороны стен части никому были не нужны, а те кому нужны  платили смехотворно мало, при высочайших рисках.  И он позвонил по телефону, переданному «старшими товарищами». Месье Поль Пьер - "квалифицированный солдат имеющий опыт партизанской и контр партизанской войны в сложных условиях" рассчитывал на работу в Африке, хорошо знакомую работу.
Однако ему предложили похожую деятельность, но в Европе. Только по более «индивидуальным» целям. Он согласился, полагая, что если он не нужен этому миру. то может ли это общество рассчитывать на лояльность? Несколько заказов и когда «исполнитель» понял, что в этот раз с ним рассчитаются не деньгами, он обрубил концы. Как учили, не оставляя свидетелей. Сам же уехал в Аквитанию, где без лишних трудностей подрядился лесником в заповедник.
Одновременно с ним там работали еще трое, они встречались по ночам, но наемнику было наплевать. Он был днем занят и сам не слишком расположен к тратам рабочего времени. Постепенно с этой троицей были налажены нормальные отношения, мужчина даже начал причислять их к своим. Они понимали его юмор, не отворачивались, когда он проговаривался о службе, и даже, иногда, производили впечатление тех кто успел побывать на военной службе, а  то и попробовать наемничью долю. Хотя было удивительно, что они отказывались от вина и еды, но у каждого свои недостатки — как легкомысленно подумал бывший солдат.
В одну ночь, когда бывший легионер, подхватив бутылку и закуску, прибыл на поляну к своим приятелям, он увидел бойню. Какие-то люди вопя нечто странное: «Вампиры! Смерть кровососам! Исчадия ада!», пытались убить других лесников. Сержант решил вписаться за «своих» и его дробовик оставил парочку нападавших без голов, дробовые заряды вполне позволяли это сделать. Но и противники были не лыком шиты, и путь человека закончился с пулей в легком и в желудке… Через некоторое время он пришел в себя. Ничего не болело, но была странная Жажда и ее будил запах крови. Один из нападавших корчился от боли и захлебывался кровью. Его легкое было пробито каким-то острым предметом.  Слабо что-то соображая, птенец вцепился в горло жертве и утолил свой голод. Вот ты и загрыз кого-то. -  дернулась не додавленная совесть. Не он первый, - ответила память и услужливо предоставила картины, убитых мальчишек в поножовщине разборок молодняка  в Марселе, оседающий труп первой жертвы в подъезде, перебитые негры, вырезанные, по приказу командования, деревни, застреленные, забитые и иным образом убитые безымянные люди, за деньги, переданные посредником. Он был идеальным боевиком, не задающим вопросов, одиноким, безжалостным  - все идеалы, которые ему передала мать, давно исчезли, на  это место пришла пустота. Ужас от осознания того кем он в итоге стал не помешал ему продолжать действовать. Оглядевшись он увидел яму в которой были тела остальных. Тяжелый мессер, ранее неоднократно виденный у «лесника». Бумажка, придавленная мечом, со словами «солнце и огонь — смерть».
Боец осел на траву, в его голове, не слишком умной, не забитой академическими знаниями, но имеющей достаточно мозгов для житейской сметки многое встало на свои места. Кровавое пиршество, вкуснейшая кровь, предупреждение о солнце. Все это говорило о его природе настолько четко, что не давало двойных трактовок. Что-то внутри сказало, а кем ты был до этого? Сейчас ты просто стал тем кем и являлся подспудно - чудовищем в человеческом облике.
Бойца распирало желание навестить тех за кого он вступился и получить более развернутые ответы, и ужас от случившегося. До сего дня он не думал, что слово «Вампир» имеет буквальное значение, и еще он нутром понимал, что все не так просто.
Спрятав трупы сержант понял, что дело идет к рассвету, а потому схоронившись в корнях дерева, откопав мессером нору кровосос провалился в подобие смерти. Открыв глаза уже следующей ночью он вылез и убедившись, что все осталось так же как было. Он долго думал и решил, что его создатели в охотничьем домике — резиденции лесников заповедника. Почему он так решил он не знал, но все инстинкты кричали об этом. Самое интересное, что  особых терзаний он не испытывал. Смерть слишком близка была всю жизнь, и его жизнь обеспечивала чужая кровь, просто сейчас это стало буквально. Да и жертвы были чужими — они напали на своих, на лесников, которые смеялись и разговаривали с легионером на равных, без критики и отвращения. Хуже было нечто новое в душе. Какой-то темный комок, который прочно засел где-то на дне, там, где как Поль помнил, был свет, который проращивала его мать, давно, еще до первых смертей. И периодически это комок пытался взять контроль. Тренированная воля не давала ему это сделать, но это было странно и пугающе. Страх перед сумасшествием всегда терзал мужчину. Так размышляя и прислушиваясь к себе, охотясь на лесную живность, находя убежища  в оврагах, закапываясь в листву, выкапывая норы и хоронясь в ямах, и пытаясь поймать неизвестного, чей взгляд он постоянно чувствовал на своем затылке, почти за неделю десантник дошел в избушку, где был встречен троицей остальных лесников и пакетом с кровью.
Она была вкусней чем звериная, а факт, что это человечья не нарушил мертвый покой в душе юного гангрела.
Прошло несколько лет за них было многое: жестокое обучение клановым способностям, рассказы о новом мире, знакомство с новыми властями, истории своего и чужих кланов, новые знакомства с прибывшими на охоту сородичами, бои с забредшими люпинами, помощь местной власти — чистильщиками и Провосту (Шерифу по терминологии Нового Света), ликвидации тех кто вызвал неудовольствие и понимание, что в этом клубке змей у сородича нет друзей. Положиться он может только на себя и чуть-чуть на свой клан, остальные враги. Явные или замаскированные. Птенец жадно впитывал информацию о новом мире и среди полезных сведений были намеки, обмолвки, обрывки фраз, что можно отказаться от человеческих представлений о добре и зле, и найти альтернативу, такую как когда-то исповедовали рыцари или самураи, но все это темно и без конкретики.
Тем временем из Рима приходили охотники-инквизиторы, они стакнулись со спецслужбами,  случилась бойня в Марселе, гангрелы заходили в город закупиться в окраинных магазинах и кое-что увидели.
Благодаря знаниям Поля о городе и своим знаниям лесов, они смогли вырваться из оцепления и уйти сквозь заповедник, принеся чудовищную весть в Тулузу и Бордо, местному Маркизу. Это послужило поводом для «затягивания гаек».
Гангрелы очень неплохо заработали и как проводники беглецов, пытавшихся выбраться из владений князя через лесные тропы, и как егеря выслеживающие интересующих башню беглецов и диверсантов противников. Такая работа четверки явно многим не понравилась и гангрелы решили на время исчезнуть из Франции. Они разделились: молодняк рванул через  океан, разделившись еще во Франции, но обменявшись адресами электронной почты, а старшее поколение на север, где, как говорят, нет инквизиторов и власть принадлежит сокланавцам.
Неонат прибыл в Новый Орлеан — там он провел около года шлифуя свой английский, и изучая местные правила, закупаясь всем необходимым. В частности пригнал из Франции привычный внедорожник Пежо п-4 вариацию на тему Гелендвагена, потом он убрался подальше от толп туристов, актеров и прочей нечисти, которая постоянно будила зверя. Несколько лет он болтался по США успев объехать ее чуть ли не всю страну. Около года работал лесников в Йелоустоунском национальном парке. Завязал знакомства на западе и выправил себе лицензии на оружие, включая полностью автоматическое, оружие с глушителем, и оборудованное оптикой и иными прицельными комплексами. Провел некоторое время Нью-Йорке, Атланте, и других крупных городах. На побережье купил списанный надувной зодиак с твердым днищем, и оформил документы на управление.
В один из дней не прибыл на окраину Сиэтла, где стал вспоминать контакты, которые позволили бы быстро найти Эллизиум и  представиться местному правителю.

— хроники: кровавая луна —
Ресурсы и связи: Шапочные знакомые клановые, а именно знакомства  на дорожных тингах и альтингах в городах где жил. Также несколько телефонов среди наемнической братии. Ресурсы: Пежо п-4, ружье SPAS – 12, пистолет Беретта в армейском исполнении после модификации под усиленный патрон М-9, автоматическая винтовка FN FAL  калибр 7/62*51, винтовка Steyr Scout в калибре 7,62-51, револьвер Chiappa Rhino ствол 127 мм (50DS) калибр 0.357, холодное оружие меч Мессер (некоторые не согласны. что это меч и именуют его ножом переростком), денежные средства в размере нескольких десятков тысяч долларов, как еропейские заначки, так и остатки заработков в США.

• Здесь будут новые факты

— дополнительно —
• Дисциплины: Стойкость [2], Превращение [3], Анимализм [1]

• Достоинства: Языки (французский, английский, русский), Железная воля
• Недостатки: Вновь прибывший, Бесплодное вите

• Слабость: левая нога от ягодицы до середины икры - серый мех, на правой в области колена просматривается чешуя, поведенческие стремление обнюхать нового человека (маскирует под попытку троекратно поцеловаться), также есть "разборчивость" в месте для ночлега (кружится перед тем, как лечь, может грызть место лежбища)

---

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

• Есть ли вам 18 лет?
есть