— облик —
• Человечность: 7
• Мировоззрение:
[indent] Чьи-то квартиры, клубы, вписки. Творческие вечера, квартирники, солидные студии. Ночи Эллис проходят в компании людей, почти что без исключений. Она не пытается за их счёт подпитать тщеславие, не упивается силой, не ищет ни богатства, ни насильной любви, ни статуса. Люди для неё в самом деле всего лишь люди.

[indent] Посмертие не принесло того цинизма и холодного расчёта, с которым так часто сородичи относятся к человеческой жизни, даже напротив — не-мёртвая суть заставила её взглянуть на смертную природу новыми глазами. Их слабости, болезни, бытовые проблемы, всё то, что можно найти жалким, крохотным, глупым, Кросс воспринимает как их силу. То самое, что даёт им перспективу, взгляды, идеи, что в итоге находит выражение в мазках краски и строчках книг.

[indent] Может, в жизни (и не-жизни) нет никакого смысла, но Эллис нашла его для себя в творчестве. В музыке. Ей движет новое звучание и теплота старого звука, смелые строчки и вкрадчивость эмбиента, её тянет если не понимать все жанры, что существуют в мире, то хотя бы о них знать. Её сердце принадлежит электронике.
[indent] Позиция, которую мало кто из Дочерей может принять. Одна из причин, почему в итоге Эллис стала одиночкой и постоянно путешествует, то ли пытаясь найти себе место, то ли смирившись, что такого просто нет.

[indent] Особенности внешности: среднего роста и телосложения, худощава, с прямыми чёрными волосами и глазами цвета асфальта. Меняет свой стиль как хамелеон, в зависимости от того, с какими людьми сейчас больше проводит время. В последний год это «techwear» — преимущественно чёрная одежда на грани повседневности и намёка на будущее. Предпочитает лёгкий мейк и редко использует украшения или духи. Малоподвижна, если только не на танцполе. Лицо скупое на выражения, обычно выглядит нейтрально-скучающим. Голос высокий, поставленный, в большинстве случаев меланхоличный, но, тем не менее, приятный для слуха. Говорит с британским акцентом.

— история —
• Сир: Винсент Джон Мартин
• Дитя: —

[indent] У Кэролайн Кларк, — так звали её когда-то, — было счастливое детство. Так считали её родители. И почему нет? Ей покупали всё, что она только могла захотеть. У неё были лучшие няни, репетиторы, даже круг друзей тщательно курировался гувернанткой семьи. Да, папа-актёр бывал дома настолько же редко, насколько мама-певица, но разве ж это большое дело? Раз в месяц у них бывал совместный выходной, если не срывались планы очередными гастролями или переносом съёмок. Они брали её на праздники, первое время, иногда, на те, куда можно было привезти куколку-дочку и показать её с самого лучшего ракурса. Когда после очередного неудачного интервью перед камерами стало понятно, что ребёнок их не для сцены, Кэролайн положили на дальнюю полку, заменив младшим братом.

[indent] Кэролайн не обижалась и не переживала. Правда, один раз она сама очень обидела маму, когда отказалась её мамой называть. Это было не со зла; она в самом деле не видела в этих людях своих родителей. Не видела их и в нянях, водителе, ком угодно из персонала, кто был в её жизни намного больше. Она с малых лет была какой-то «неправильной». Ей перестали быть нужны сказки перед сном, как только сама научилась читать. Вместо игр с детьми выделяла себе отдельный угол для собственных сценок. Однажды, когда она отказалась обнять брата, отец оставил ей пощёчину и обозвал «ледяной сукой». Она не обиделась. Просто… Испугалась.

[indent] С годами она стала лучше маскировать её состояние, а окружающие (и дома, и в частной школе) перестали ждать от неё тепла. Не то чтобы Кэролайн не была на него способна. Внутри неё наоборот часто было много чувств, таких сильных, что это её как будто бы заглушало, давило, заставляло замереть в моменте и потеряться. До лет двенадцати у неё часто возникали проблемы с выражением эмоций. А потом в её жизни появилась музыка. Вопреки тому, что в их семье всегда было место творчеству, сама Кэролайн не проявляла к нему интереса до тех пор, пока случайно не увидела по телевизору выступление Дэвида Боуи. С того момента всё поменялось. Как будто ей наконец-то дали ответ на не озвученный вопрос, мучавший все эти годы. Репетитор по шахматам быстро выпал из её жизни, мать, несколько потеплевшая к дочери, отдала её под крыло к нескольким своим близким менторам.

[indent] В этом свете не любовь к сцене заиграла новыми красками. Родительская гордость и опека, — точнее, самолюбие, — требовали, чтобы талант Кэролайн не оставался в четырёх стенах частных занятий и домашних концертов. Девушка же упиралась. Ей не нравилась жизнь этих двух людей, ей не нравилось, какие требования выставлялись к музыке, как только та рисковала стать достоянием публики. От неё требовали конкретный список песен, конкретные выступления. Попробовав несколько раз Кэролайн убедилась в том, что это не для неё, и уперлась с неожиданной принципиальностью. Так совпало, что решение отрезать себя от сцены окончательно пришло в тот же момент, как агент мамы смог выторговать сольный номер для дочери в рождественском шоу. Отец и мать опробовали всё: ругались, молили, угрожали, шантажировали. Кэролайн не поддавалась. В сердцах мама выставила её из дома, даже не представляя, что дочь всерьёз сможет уйти, что не вернётся в слезах на следующий день, согласная на любые условия.
[indent] Но Кэролайн смогла. И не вернулась. Ей было 20 лет.

***

[indent] Элли, — тогда она отказалась от имени, — самостоятельная жизнь даётся тяжело. Привычки уходят с трудом, сверху на голову валятся новые проблемы, рискующие утопить под собой. Нужно жильё. Нужно чем-то питаться. Брать одежду, брать вещи. Всё упирается в деньги. А у неё в кармане нет ни пенни, принципиальность подтолкнула отказаться даже от собственной копилки, оставшейся дома. Но всё это мелочь по сравнению с тем, что она оказывается отрезанной от инструментов и аппаратуры. В кофейнях, откуда не гонят до закрытия лишь по доброте душевной, на салфетках она записывает мелодии, умирая немного внутри от невозможности их воплотить. Ей не нравится петь, хоть её обучили, и теперь, кажется, не нравится вдвойне — из-за ассоциации с матерью. Нужно что-то придумать. Жить на улице, оказывается, совершенно небезопасно.

[indent] Недолго она перебивается подработками. В первую очередь потому, что долго на них не задерживается. Менеджер кафе-забегаловки говорит, что у неё слишком кислая рожа. В кофейне работник отказывается её обучать потому что она как будто с НЛО свалилась и не знает, как нормально нарезать торт. Удача улыбается ей, когда очередная бесцельная прогулка по вечернему Лондону приводит уставшие ноги к цветастой вывеске. «Музыкальному магазину требуется вечерний продавец».

[indent] В эксцентричном месте, куда стекаются пожилые битники, любители гранжа и электроники, Элли будто бы на своём месте. Годы образования и узкого интереса оказываются полезны, когда кого-нибудь нужно проконсультировать, а в мёртвые часы ей даже разрешают на чём-нибудь поиграть. В задней комнате магазина даже есть компьютер и кустарная аппаратура для записи и сведения музыки. Она часто задерживается после смены или приходит раньше, совсем не заботясь о том, что часы не оплачиваются. Магазин быстро становится домом, она даже съезжает из комнаты на окраине и в настоящую квартиру. Пусть делить её приходится ещё с тремя людьми, пусть никто не готовит для неё и стирка всё ещё головная боль, Элли счастлива.

[indent] Такой её встречает Джонни. Они знакомятся на домашней вечеринке. Он ей не нравится сразу: его приталенный костюм, две блондинки-спутницы под рукой, даже одеколон — всё напоминает семью, которой у Элли не было. Он представляется продюсером, говорит, что где-то её уже слышал, что может достать такое оборудование, что за его цену можно купить весь магазин и ещё останется сдача. Элли отказывается. Что-то в его обаянии отталкивает её. Но они пересекаются снова и снова, каждый раз как будто случайно, и с каждым разом его предложения, всё более мягкие и невзначай, звучат всё интереснее. Ей хочется большего. И он соглашается на все условия. Только псевдоним. Только в сети. Никаких выступлений, только если сама не захочет. У него под опекой есть те, кто теперь выступает в Америке. Он раскрывает по-настоящему. И он очень хочет. Открыть её.

[indent] Дальнейшее происходит быстро. Они подписывают контракт, он заставляет уволиться из магазина, помогает переехать в собственное жильё. Он даёт всё, что обещал, и даже больше, а взамен просит так мало. Внимание. Компанию. Джонни шепчет на ухо, что хочет её признания. Что ему так важно её мнение, что в её глазах он по-настоящему живой. На порог квартиры приходит одна из тех двух блондинок, красные глаза, трясущиеся руки. Она требует его вернуть, она говорит, что не может так больше. Элли не понимает. Эмоции снова оглушающе громкие, из-под её ручки не лезет ни строчки, всё похоже на лихорадочный сон. Она хочет уйти, но не может. Разве не этого она хотела? Разве это не глупо — отказываться от собственных желаний? Когда до неё доходят новости что Конни, та девушка с порога, спрыгнула с моста, пелена внезапно рассеивается. Она видит Джонни тем, кем он всегда являлся. Она пытается сбежать.
[indent] Может, пытается слишком рьяно. За его и её криками, в смятении, на пике эмоций Элли даже не успевает заметить машину.

***

[indent] События той ночи, как и пары последующих, Эллис Кросс восстановила намного позже даже того, как взяла себе новое имя. Её Сир поначалу казался незнакомцем, по чистой случайности оказавшимся в нужном месте и в нужное время. Она бесконечно благодарна тому, кто постепенно погружает её в мир Ночи, кто знакомит с новой семьёй и даёт шанс на новую жизнь. На самом деле Винсент Мартин давно знал о её существовании и даже присматривался к ней через своего гуля, так удачно игравшего среди смертных роль продюсера. Только тот заигрался и чувство вины не даёт Винсенту оставить её умирать на дороге. Постепенно становится заметно, что в целом он сердобольнее многих в их компании, что их природу он видит чуть ли не как грех, который нужно искупать. Даже в его пении была слышна бесконечная меланхолия разбитого сердца.

[indent] А потом он пропал. Вместе с ним пропало то дружеское, миролюбивое отношение, которое оказывали другие Дочери. Эллис пытались ломать. Не одобряли её увлечений электронной музыкой и тем, что она предпочитала любой другой инструмент пению. С уходом Винсента пение, только-только получившее новый смысл, стало болезненным, слишком близким к сердцу для того, чтобы использовать часто. От Винсента ей передалось и отношение к людям, которое в семье просто не принимали. То, что Кросс отказывалась участвовать в интригах и бороться за внимание матриарха, окончательно поставило на ней точку. Из сентиментальных чувств к Сиру ей дали просто сбежать. А боль так и не пережитой потери, как и нескромный багаж, накопившийся за годы жизни в Англии, постепенно толкал её в скитаниях всё дальше от Лондона, пока не заставил пересечь границу.

[indent] В Америке Лис пару лет. Ей помогло то, что ещё за океаном она оброслась связями. Её псевдонима и музыки, которая скрывается под ним в интернете, оказалось достаточно для того, чтобы один сердобольный человек помог решить неурядицу с документами, другой вписал к себе пожить, третий… В целом, связи с такими же музыкантами и частые совместные работы помогают ей немного зарабатывать и находить уютный уголок в больших городах.
[indent] За всё время своего существования как сородича у Эллис появилась традиция раз в 5-7 лет менять свои виртуальные образы вместе с псевдонимами в сети — неменяющаяся внешность слабо соотносится с долгим использованием одной и той же личины. То, что каждый раз приходится начинать почти что с нуля, лишь мотивирует больше, сильнее погружаться в современную музыку. К счастью, виртуальному артисту не нужно светить лицом, а потому Кросс всегда существует на грани анонимности. Когда её новая личина ещё недостаточна известна, бывает достаточно намекнуть на знакомства с кем-то из «прошлых жизней»… Или приходится перебиваться скопившимся сбережениями.

[indent] Она опасается неодобрения других Дочерей, поэтому сородичам представляется Тореадором, в остальном мало меняя историю своего происхождения. Эллис чтит Традиции и следует им, но почти не ищет компании других сородичей — сказывается весь неудачный опыт. Впрочем, любопытство и тяга к прекрасному то и дело толкают её в Элизиумы.
[indent] В этом году она не так давно прибыла в Сиэтл и представилась Князю. В то, что Лис тут надолго, она сама слабо верит. Пока что нигде не получилось почувствовать себя так, словно стоит остаться.

— хроники: кровавая луна —
Ресурсы и связи: Эллис широко известна в узких кругах (музыкантов SoundCloud'а) и плотно работает с другими похожими музыкантами, пишет для них музыку или просто делает биты, работает над совместными проектами, всё это помогает зарабатывать на нужды и находить среди знакомых знакомых кого-то, к кому безопасно завалиться на день и кто не станет удивляться странным закидонам со сном в ванной. Убежища и гулей на данный момент не имеет.

• Здесь будут новые факты

— дополнительно —
• Дисциплины: Мельпомения [3], Присутствие [2], Стойкость [1]

• Достоинства: Компьютерная одарённость (в том, что касается создания, сводки, записи и других взаимодействий с музыкой)
• Недостатки: Мягкосердечие, Вновь прибывший

• Слабость:
[indent] С момента своего Обращения Дочерей Какофонии практически целиком захватывает музыка, наполняющая их души. Как и Тореадоры, которых пленяет наблюдаемая красота, Дочери Какофонии нередко полностью погружаются в потоки мелодии, которую способны слышать лишь они. Некоторые Сородичи утверждают, будто все Дочери слышат одни и те же эфемерные напевы, но сами Дочери не дают никаких пояснений. Сложность всех бросков Восприятия для Дочерей Какофонии увеличивается на единицу, и ни одна Дочь не может обладать значением Бдительности выше трёх, поскольку её постоянно отвлекает её внутренняя музыка.

---

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

• Есть ли вам 18 лет?
Да